Первую неделю лопали лапшу, надоело. Восемь дней грызли курицу-гриль. Потом в районе иссякли куры, остались колбаса-кефир, затем пирожки. Если разломить, вырвется запах мяса и улетит в небо, останется просто тесто.
В октябре я особенно понимаю, зачем женщины моются. Во-первых, это тепло. Мероприятие пахнет шампунем и красиво освещено. Ничем не занят, при этом как бы занят. И без ограничений можно смотреть на голых женщин в ванной. На них всегда приятно смотреть, даже если они — это ты сам. В смысле, сама. И всё это лёжа, а не бегом по лестнице с роялем на спине.
Бегаю туда пригнувшись, как зек за баландой. Или, как к паровозу — за кипятком.
А Таня сказала, я прочту вам кулинарный стих, новогодний.
Ужин наступал в полночь и начинался с борща. Потом пирожки, которые едой не считаются. Пирожки — это способ не скучать, пока греется второе. На второе овощи, мясо. Вино.
Когда дети приземляются, важно успеть спрятать пузо, иначе печёнки и всякие желудки могут пострадать. Не говоря уже про непасхальные тантрические символы.