Как говорил Козьма Прутков, чьим именем император собирался воспользоваться уже этой осенью, «если у тебя есть фонтан – заткни его». У молодого царя фонтаны были, причем не в единственном числе, находились они в Петергофе и требовали на поддержание себя в исправности определенного количества денег. Поэтому сразу после ухода цесаревны, отправившейся в Зимний за Еленой Татищевой и ее юбкой, Новицкий начал думать, под каким бы предлогом те самые фонтаны заткнуть, в полном соответствии с заветами одного из мудрейших героев русской литературы. Потому как смета, недавно представленная архитектором Земцовым, с точки зрения Новицкого явно нуждалась в корректировке. Ведь надо начинать строить большую шхуну для Эдвардса, его команды и русских стажеров, кои станут плавать под его командованием, а тут, понимаешь, какие-то фонтаны! И, как будто их мало, еще всякие не очень нужные дома. Ладно, Мастеровой двор для петергофских государственных крестьян почти готов, так что его Михаил Григорьевич пусть заканчивает – разумеется, не забывая об экономии. Но он там собирается возвести еще и Кавалергардский, для придворных, и за почти вдвое бо́льшие деньги! А морды у них не треснут? Чай не баре, пусть пока так обойдутся. По крайней мере, до прибытия второго золотого обоза с Урала.