– Сларк наплел? Это верховный шаман Водяных Крыс. Насчет неуживчивости – Водяные Крысы исключение. Синекожие на озере изгои из старых племен, объединенные железной волей вождя Ран-Джакала. Он поддерживает порядок и не дает троллям притеснять рыбоголовых.
Табуретка за столом пустовала. Лилька, умявшая добрую треть принесенного карликом завтрака – довело ее урчание в животе, – активно переговаривалась с сидящим по-турецки скрестив лягушачьи ноги на циновке морлоком.
Плот неумолимо несло течением к рыбьей башке. Поравнявшись с нами, она прилепилась к борту, зацепилась за бревна перепончатыми лапами-руками и булькнула. К моему удивлению, волшебник ответил аналогичным бульканьем. Ничего себе! Наш зверомастер и с рыбами общается. Между рыбьей головешкой и Гвардом завязалась оживленная беседа. Они увлеченно перебулькивались, точно старые знакомые, и маг ослабил хватку рулевого весла.
– Правильно мыслишь. Мы либо под магазином, в подвале, либо совсем в другом здании. Нас нашли без сознания и принесли сюда, в безопасное место.
Морлоки живут на той стороне острова, отдельно от троллей. У синек вспыльчивый, задиристый нрав, ихтианы же любят спокойствие и тишину. На скалистом берегу торчали крытые зонтообразными листами лачуги. Столбики, увенчанные пышной листвяной крышей, никаких стен. Да и самих рыбоидов раз-два и обчелся. Возятся в водичке, водоросли и ракушки собирают. Где детвора? Видать, тяжко рыбоголовым с потомством. Исчезающий вид.
– Был плащеносец. Его последним Гвард убил.