– Так точно, ваше превосходительство, – поморщился Стоцкий и отправился командовать своими держимордами. Без прежнего энтузиазма, но достаточно целеустремленно.
– Мы в некотором роде в ссоре, ваше императорское высочество, – лепечет мадемуазель Якобсон. – И оттого Герман Густавович нечасто радует меня вестями из своей Сибири.
– В общем, на том и порешили, – подвел я итог. – И впредь попрошу своевременно извещать меня о ходе работ, касающихся железной дороги. Я хочу знать обо всех затруднениях и успехах, дабы иметь возможность реагировать соответствующим образом. А чтобы соблазна не было… Отныне раз в неделю станем такое же вот совещание устраивать. Вам все ясно, господа? Не смею вас больше задерживать…
Пришлось ждать своей очереди. В пальто было зябко. Ветер легко выдувал остатки тепла из самых укромных местечек. Царевичи наверняка тоже мерзли, но ни словом, ни жестом этого не показали. И потом, когда наш экипаж форейторы подвели к проходу в вокзал, шли медленно, успевая приветствовать подпрыгивающих от восторга обывателей.
В общем, как оказалось, в эпидемии ссор и скандалов в Томске в какой-то мере виноват был я. Пока меня таскали по царским дворцам и министерствам, не отпуская из Санкт-Петербурга, все было хорошо. В губернскую столицу прибыл Стоцкий, быстренько принял дела у сидящего на чемоданах барона фон Франка и принялся знакомиться с вверенным его попечению городом.
Добавляю фишек на стол, скидываю, как и Иванов, три карты. Купец – две. Он уже поменял. В моем размене всякая ерунда – тройка, валет и король. Минуту смотрю на это собрание недоразумений и прячу все свое «имущество» в кулаке.