– И куда бы вы рекомендовали, Герман Густавович? Позвольте догадаюсь… Неужто и вас привлекли идеи туземного молодого губернатора? Сейчас, как изволил выразиться наш Александр Степанович, многие внимательно следят за его превосходительством. Но это какие же деньжищи нужны! А вот что делать нам, у кого капиталы изрядно скромнее?
– Там, любезный, без полутора рублей червонец, – воспользовавшись скрупулезностью Германа, поделился я с клубным хитрованом. – Вернешь пять. И покажи, как к Карине Петровне пройти…
Прямой ровный нос. Не курносый и не свисающий, как клюв хищной птицы. Маленький ротик, аккуратный подбородок. Тугая коса кольцом на затылке по тогдашней моде. Если у Наденьки Якобсон что-то и было выдающееся, так это скулы. Крутые, высокие, равно присущие и прекраснейшим из парижанок, и очаровательным татарским девушкам. Откуда только взялись? Сам Иван Давыдович, что называется, – чистокровный скандинав. Датчанин. Его супруга Эмилия Вениаминовна – из семьи обрусевших немцев. Но так вот загадочно гены сложились…
– Чудны дела твои, Господи, – выдохнул я. – Деревня. Все время об этом забываю… Но вы зря грешите на своего родственника. Это не он раскрыл ваш маленький секрет. Так что с вами приключилось, господин Лещев?
Александр поднял ближе к глазам документ, лежащий верхним в стопке.
– Пятьсот семьдесят, – хмыкнул я и, без спроса усевшись за стол, принялся писать. – Будем считать, что это мой подарок вашей замечательной семье на Рождество.