Наступила тишина. Все обдумывали сказанное маршалом. Конечно, далеко не все из того, что Николай Васильевич в образе Михаила Николаевича озвучил собранию, было правдой. Много деталей ему пришлось самостоятельно придумать, дабы увязать ситуацию в единую концепцию. Да и привязка к заговору Хрущева была исключительно плодом его фантазии, ибо никакими сведениями об этом он не обладал. Но уж больно он его не любил…
– Мы были и есть доктора, – тихо произнес Мехлис, – которые пытаются излечить больной организм.
Он бьет оба наших легких танка вполне уверенно со значительно большей дистанции, нежели почти все наши танки.
Хоть на весь полк было чуть больше восьмисот человек личного состава, но покопать пришлось изрядно, благо, что Михаил Николаевич благоразумно выбил для своих подчиненных нормальный шанцевый инструмент в достатке. Кроме того, несмотря на весьма активное неудовольствие подчиненных маршал настоял на создании укрытий, в том числе и для автомобилей. Всех. А это полсотни больших окопов с въездами да маскировкой. Свыше трех суток ударной работы завершились ожидаемо – рано утром 2 октября пришел посыльный головного секрета, сообщивший о том, что у переезда остановилась колонна противника, включая несколько танков.
– Чтобы построить идеальное общество, нужны идеальные люди… – тихо произнес Сталин, покачав головой.
Спасибо вам огромное, – сказал Михаил Николаевич и чуть кивнул головой. На Ворошилова было больно смотреть от раздирающих эмоций.