Роман вышел. Я сунулся было за ним, но Модест остановил меня.
Я мотнул головой в сторону лаборатории Януса.
Некоторое время лейтенант смотрел на меня, ожидая продолжения. Но я как раз соображал, под какую статью уголовного кодекса подходят мои действия, и тогда он придвинул к себе лист бумаги и принялся писать.
— Ей-богу, я переночую в машине, — сказал я.
— Мы не можем разбазаривать реликвии, — вставил Модест Матвеевич.
В вычислительном центре опять сгорел «Алдан», но Сашка Привалов не виноват, виноват Хунта, который последнее время из принципа интересуется только такими задачами, для которых доказано отсутствие решения.