— Вот про это ты расскажешь нам в другом месте, — предупреждающе нахмурилась Элинса, — давай руку и ничего не бойся. Ты же должна знать, что дриады не могут лгать, и причинять зло. — Уверенно сжала робкую ладошку, не оглядываясь, позвала подруг, — Все в круг, и этого заберите, мы уходим.
Возле зеркала Илли на минуту замерла, успокаивая разволновавшееся сердце, потом осторожно коснулась ладонями стекла, вспоминая, как делала это вместе с матерью, потянулась волновавшейся сущностью вдаль, ища зеркало, за которым может быть он.
— Ну ты и сама ведь уже знаешь… но могу повторить. Вся беда в том, что молодые сеньоры иногда готовы жениться на первой встречной сеньорите, показавшейся чуть красивее или ярче других. Или того хуже, на интриганке, использовавшей очарование или приворот. И если обычному сеньору, если он убедится в ошибке, потом можно, хоть и с трудом, развестись с женой, то принцу нельзя подрывать свой авторитет. Вот и вдалбливается им детства, что жениться можно только на той, неизвестной, подрастающей для него принцессе.
— Нас всего шестеро, дорогая, уверен, вы вытянете.
— Хотел бы я понять… — хмуро произнес Бенгальд, — зачем темному магу власть в королевстве.
Илли откинула занавески балдахина и рассмотрела льющийся сквозь раскрытую дверь гостиной бледный свет убавленного светильника, а через окно сиреневую предрассветную дымку. Тихонько нащупала ногами домашние туфли, запахнула пеньюар и отправилась умываться, удивляясь тому, как легко и бодро себя чувствует. И еще необычайному чувству голода, заставившему ее с сожалением вспомнить оставшееся вчера мороженое и замечательно рассыпчатые вафли.