— Может, палубу чем-то прикрыть? — осторожно предложил я. — Как-то получше…
Похоже, я преувеличил корыстолюбие ризничего.
И меч сломался. Что говорило о его высоком, по здешним меркам, качестве так же уверенно, как способ его применения — о сообразительности применившего. Это ж надо рубануть прям по свеженабитой скобе в палец толщиной.
— Если бы я хотел расспросить Хрёрека, я бы так и сделал, — я почувствовал в голосе Ивара неудовольствие. — Но я спрашиваю тебя.
— Он не только твой, — подал голос один из восьми оставшихся в живых Иваровых хирдманов. — Наша доля в нем тоже есть. И что-то надо дать семьям тех, кто пал.
Я едва не вырубился… но на меня вдруг накатило что-то… знакомое?