Кнорр тем временем поравнялся с нашим драккаром, я спрыгнул на палубу и перебежал на нос.
К этому времени я уже стоял на носу Гримарова драккара, держась за деревянную шею Зубастого Зверя, и смотрел, как стремительно приближается маленький песчаный пляж, густо заставленный лодками. Боевых кораблей не наблюдалось, что не могло не радовать. Столкнуться сейчас с полноценным хирдом местного ярла — ни малейшего желания.
Впрочем, жить он всё равно останется с матерью. И это правильно. На фига младенцу страшный волосатый папа? Хотя насчет «страшный» это я загнул. Ни фига этот карапузик не боялся. Ни меня, ни собак, ни вырезанных из дерева страшных дядек — домашних богов.
Так, уже легче. Значит, это просто слухи.
Староста побелел. Поверил. А почему б ему и не поверить? Я же, считай, воплощенное Зло. Так кричал их священник, когда мы выносили церковное имущество. Громко кричал… Пока не получил дубцом по макушке. Теперь лежит, мается сотрясением мозгов и ругается уже шепотом.
— Ты теперь мне как сын, Ульф Черноголовый. Я должен присмотреть за тобой: ведь мы оба знаем, что в Асгарде тебя больше не любят так, как раньше. Я просил Одина уберечь тебя и обещал ему за это кровь двух сильных мужчин. Но Один — не твой бог, и потому я сам тоже присмотрю за тобой.