Когда она, почувствовав, как распался круг, раскрыла глаза, то невероятно изумилась тому, что небо за окном уже посерело, ведь летом тут почти нет ночи.
Илли слушала и кивала, понимая, что ее величество сейчас уговаривает не столько ее, сколько себя. Ведь у нее там любимый муж и двое сыновей, а за ними все то, что они всей семьей столько лет строили и укрепляли, – и дома, и города, и все королевство.
Но кроме того, что ее собираются спрятать под чужим именем от врагов, в этой перемене облика явно проскальзывала еще одна выгода. Как Бенгальд обещал брату, им предстояла встреча на приеме, и вот этот ее новый облик вполне может напрочь отвратить от нее принца. Поэтому она не сомневалась, что ее сделают похожей на одну из двух последних фавориток Кандирда… или на обеих сразу, все зависит от мастерства этой самой кастелянши.
– Вы можете идти, сеньорита, вас ждет дядюшка, – полюбовавшись на покорные рожи шантажистов, которых никак не мог поймать с поличным, строго приказал принц, и она покорно шагнула в зал, не забыв натянуть на лицо беспечную глуповатую улыбку.
– Недавно звонила, что подъезжают. – Лира, одетая в так любимые северянами полуспортивные свободноватые бриджи, кеды, футболку и бейсболку, уже стояла наготове. – Такси во двор пускать будем?
На следующий день, почти перед обедом, соседи небольшого, но основательного двухэтажного особняка на одной из престижных улочек наблюдали, как в ворота считающегося пустующим дома въехала серая дорожная карета в сопровождении повозки и двух всадников. Из кареты выпорхнула юная особа, поджарая собака и трое немолодых людей, двое мужчин и женщина, а из повозки вылез человек, которого иначе как поваром трудно было даже назвать. Настолько он был румян, круглолиц и недоволен путешествием.