– Ага, ничего не делал... Только я слышал, как вы всё утро спорили, разрешить мне ехать или нет. И дед был категорически против. Его, оказывается, не взять даже шантажом.
– И что здесь смешного, подумаешь, причёска а-ля Эйнштейн.
– Потому что он пропал, – заявил чиновник.
На следующий день ближе к вечеру четвёрка гонщиков карабкалась вверх по извилистому горному серпантину за скутером Ежова, нагруженном бачками с водой и обвешанному запасными колёсами. Сам Ежов, в расстёгнутой гавайке, открывавшей тощую волосатую грудь, внимательно следил за своими подопечными в зеркало заднего вида и время от времени подгонял их в мегафон, висящий на перекинутом через плече ремне.
Сто метров. Осталось около ста метров. Вот она – победа. Трудно поверить, но удалось. Получилось обмануть пелотон и всех спринтеров.
Переодевшиеся, смывшие с себя дорожную грязь гонщики и руководство команды располагались на диванах в холле, дожидаясь задерживающихся Диму и Артёма. Ну, и естественно отсутствовал ещё один номинальный член команды, поиски которого безуспешно велись вот уже целую неделю и который всё никак не желал находиться. Во время гонки часто проскакивал слушок, что парня в велосипедной форме и с причёской в стиле «афро» видели то тут то там, однако ни один из них не подтвердился. Да и организаторы с полицией не слишком доверяли информации от зрителей гонки и не очень охотно отправлялись в указанные ими места, ибо в сообщениях свидетелей часто упоминалось... пони.