– Э, гонщик из команды. Я только что встретился с ним во дворе. Он такой, с исцарапанным лицом.
И на чистой силе его не объехать – до финишной черты всего несколько метров и уже слишком поздно пытаться приложить к педалям ещё большее усилие.
Когда Клясов обернулся, чтобы удостовериться в успехе своего рывка, позади себя он увидел Артёма, за которым тянулась цепочка из десятка гонщиков. Ненадолго впав в ступор от действий своего товарища по команде, Клясов, пока его окончательно не догнали, снова рванул на спринте в гору.
– Пытаются, хотя ни у кого не получается. Впрочем, иногда случается. – Он хохотнул и взял валявшиеся на скамье бананы. – Во, почти что рэп получился. Ладно, пока вы не начали сеанс стриптиза, пойду пахаваю на склад.
– Пятьсот метров! Давай, не сдавайся! Развозящие спринтеров потеряли скорость – они не рассчитали, что последний поворот будет таким крутым! Не сдавайся! Ты ещё можешь доехать первым!
Как и днём прежде Артём стоял вместе со своими товарищами в самом конце пелотона, ожидая начала этапа. Однако если в прошлый раз он был бодр и чувствовал себя способным крутить педали хоть сутки напролёт, то после вчерашних усилий его состояние оставляло желать лучшего. Только после ночного отдыха Артём смог окончательно понять, насколько потратился и каким недальновидным было решение устроить затяжную одиночную атаку. Вдобавок к лёгким мышечным болям и общей вялости после завтрака прибавилось чувство дискомфорта в животе – это напомнили о себе остатки вина. Забив на предписание Ежова ограничиться всего двумя стаканами, Артём, пока старик не видел, уничтожил бутылку целиком. Он добился своей цели и смог, несмотря на адскую усталость и ломоту во всём теле, быстро отойти ко сну, однако из-за всё той же усталости организм за ночь не смог справиться с алкоголем и утро началось с похмелья. Чему, казалось, был несказанно рад Ежов, не упустивший возможность позлорадствовать над своим подопечным. Узнав про уничтоженную бутылку вина, старик пришёл в бешенство – но виной тому была не самодеятельность Артёма, а цена бутылки, которую купил Дима.