— В Петербурге остался. Сказал — дела, позже приедет.
— Что за танковый? — заинтересовался капитан. — На основе «максима»?
С тех пор она снилась ему еще несколько раз. Они гуляли, разговаривали, всегда равнодушный к поэзии Сергей читал ей стихи и даже что-то пел. Потом он рассказывал ей, как случайно обнаружил стоящий в засаде «Хетцер», а наводчик с пятисот метров сумел попасть в него только третьим снарядом, когда немцы уже обнаружили обстрел и пытались от него уйти. И почти ушли, но на войне чуть — не считается. Почти каждый раз им кто-то мешал. То все тот же толстый господин в партикулярном, то подпоручик Поляков, то чиновник в черном мундире. А наяву он ее больше не видел и даже попыток не предпринимал.
Саперы спешно сдернули с плеч и расхватали с телег винтовки, защелкали затворами, Чеботарь, подхватив тяжеленную сумку с дисками, отбежал в сторону, чтобы передние телеги с лошадьми не перекрывали сектор обстрела. Плюхнувшись на землю, утвердил сошки пулемета, проверил установку прицела. Лязгнул взведенный затвор, палец лег на спусковой крючок. Группа всадников вписалась в прорезь прицела, теперь выровнять мушку… Осталось только дождаться команды и врезать струей свинца по людям и лошадям.
Дождавшись, пока командир закончит писать, сержант направился к своей машине. Танк объехал замершие на дороге машины, стрельнул из выхлопных труб черной копотью и рванул дальше на север. А лейтенанту предстояло решить еще одну проблему.