— Вот какого хрена мы ходовую собирали? Чтобы опять ее разобрать? Ладно я, слесарь. Но вы-то, господа офицеры-инженеры, куда смотрели?
— И вот я здесь, — продолжил ныть Щербаков, — а она там. Я ее год не видел. Го-од! Пишет, что все в порядке, а у меня душа болит, как она там?
— Он делопроизводством заведует. Дальше по коридору, последняя дверь направо.
Варина ручка потянулась к блестящей вилочке (невиданная по местным меркам роскошь) и неловко задела руку Сергея. Слева нос улавливал аромат фиалковых духов, смешанный с чем-то неуловимо женским. Попробуй расслабься в таком окружении, даже слабенькое китайское вино не поможет, танкисты больше к водке привыкли. Или шнапсу.
В Гунчжулине с помощью Кондратьева Сергею удалось добиться почти невозможного: Куропаткину о них доложили, но в приеме генералом было отказано.
— Простите, но вы же только что сказали… Могу я в свою очередь узнать почему?