И тут же наивно выдавали свое собственное мнение об истинной стоимости животных, назначая за действительно обученных и здоровых вдвое большую цену.
– Что есть из готового? – еще сердито поинтересовался я у подавальщика и заметил топающего к нам хозяина.
По животу полоснуло студеной болью – и еще, и еще, провожая каждого упавшего в поток оборотня отголоском исчезающих вдали эмоций. А я все не разрывал связь, чтобы никого из них не выпустить из подчинения. Принимая эту боль как наказание за единолично вынесенный приговор.
Но тогда почему она так упорно просила прощения? Значит, считала, что находится под заклятием, и хотела, чтоб я его снял. Проклятая пентаграмма, что-то не сходится. Нужно еще раз все обдумать, но позже, сейчас мы как раз въезжаем в село.
Я так твердо обвинил дроу в нападении на бастарду не только потому, что все остальные варианты постепенно стали казаться маловероятными. Больше всего уверенность в том, что я не ошибаюсь, мне придавали его собственные эмоции, но об этом маг должен узнать только в самом крайнем случае.
– Ладно, – уныло буркнул Ганик, провожая обиженным взглядом, хотя отлично знал, такие взгляды на меня не действуют.