Самому мне не удалось опознать в этих двоих тех магов, с которыми наш отряд столкнулся на дороге в Тушер. В тот момент мне некогда была рассматривать их лица, я отличал врагов от остальных по аурам, а Мэлин, хотя и посмотрела на нападавших магическим зрением, видит магию намного слабее и несколько по-иному.
– Верно. И не простую, а пентаграмму портала. Потому я тебя и привел сюда.
– Сейчас моя очередь, – невозмутимо сообщил я, когда из дверей появился немолодой гном и изумленно уставился на висящего под потолком клиента.
И я следил и изучал каждый камень, все выступы и трещины, расщелины и осыпи. К сожалению, за такую предосторожность пришлось заплатить скоростью передвижения, и теперь мой шарг продвигался вперед неторопливым, гуляющим шагом, но иного способа избежать нападения я не видел. К тому же старшина рассказал, что тех хитрецов, что пытались проскочить опасный участок как можно скорее, это не спасло.
Но еще больше меня злило то, что проклятая ведьма упорно искала в моих действиях какой-то подвох или выгоду, и мне приходилось всеми силами доказывать свою честность. И чем больше я ей предлагал, тем сильнее ощущал себя просителем, а не спасителем.
Минуты через две когти исчезли, и злость тоже, но разговаривать с ней не хотелось. Это же нужно придумать – подчинение! Как будто она не помнит, как чувствовала себя под подчинением в крепости! От него человек не становится спокойнее, а просто не может делать то, чего не приказали. А она спокойно ела, гуляла и даже не поняла, что это не подчинение, а невозмутимость? Не верится. Как бы я ни называл девчонку глупой, отказать ей в сообразительности никак не могу. Другое дело, что она, как все ведьмы, обладает излишней мнительностью и независимостью, но ума эти качества не отнимают.