– Сиди на месте, – предупредил я девчонку и направился к двери. Следилка доложила, что незваный гость всего один.
– А теперь вспомни, как меня осенью звали в деревеньку, чтобы стога на зиму защитить. Не помнишь, над кем смеялись деревенские дети?
– Нет, – обрадовался я, что она не угадала, – я намерен ехать всю ночь и догнать вчерашний обоз.
– Птиц жарь нам, на стаю этого мало. Посмотри, какие они все худые, их нужно накормить получше.
– А малосольную селедку к картошечке сделаешь? И масло.
Я вздохнул и смолк, истово ругая себя, что сказал вслух то, чего вовсе не собирался никому говорить еще четверть часа назад. Но слишком уж меня ошеломило искреннее огорчение, почти горе, охватившее его душу.