— Но я ведь не ученый. Какой из меня глава академии? — попытался отказаться Михаил.
На правый фланг сражающегося батальона выдвинулся еще один, и из длинных труб на башнях Т-90 и «Ростоков» вырвались длинные языки пламени. Несколько десятков мощных взрывов вспучили землю и камни в середине хунского строя. Взрывы вобрали в себя изломанные тела солдат и опали. За первым залпом последовал еще один, и еще, и еще. Стрельба из орудий разметала несокрушимый хунский строй, и случилось то, чего давно не видел мир, — хуны побежали.
Вот в связи с такими печальными событиями дальше мы уже не поехали, а договорившись с Бильчей на завтра, вернулись в лагерь.
Великий князь Иосиф сидел во главе стола, и сердце его наполнялось тем самым умиротворением, которое появляется всегда, когда глава семейства видит своих близких живыми и здоровыми.
Город проскочили, поля, дороги, рощи, виллы. Мечта любителей сельской пасторали, вот только бесконечные телеги, набитые ранеными и покалеченными солдатами нарушают гармонию. Видно, плохи дела нашего князя, вон как за сердечко хватается и потирает, наверное, переживает за своих. Если так, то дело с ним иметь можно, не может человек, болеющий искренне за свой народ, быть сволочью.
— Вишь ты как, Царство Солнца — звучит, — протянул Прохоров. — В общем, контакты на немцев Ермакову я дал, денег тоже выделили. Остается только ждать.