За ней замаячила Мария – смуглая мексиканка, лучше всех мне знакомых людей готовившая кофе. Носила она черную косу, как у подружки Венечки Ерофеева – «от попы до затылка» и стягивала волосы в неё с такой силой, что иногда казалось, что кожа на ее смуглом лбу должна бы и лопнуть уже. Но как-то пока обходилось.
– Поголовное воровство, бесконтрольность трат, слабость власти, отсутствие вектора развития, затоваренность рынков, на которых не нужна продукция России, за исключением сырья. Неконкурентное, часто безнадежно устаревшее, производство, коррупция, терроризм, бюрократия, по сравнению с которой нынешняя – просто младенцы. Неправильная парадигма производства – массовость в ущерб качеству и… удобству использования. Нет национальной идеи, нет объединяющего фактора, нет перспектив и уверенности, постоянный отток любого мало-мальски значимого капитала… Долги перед Западом и зависимость от цен на нефть и газ. Да много всего!
– А! – Легкомысленно отмахнулся Майцев. – До свадьбы заживет!
Ему всегда трудно давалась ложь, наверное, поэтому его любили девушки? Когда он говорил комплимент – он был предельно искренен. А они чувствовали этот посыл и таяли и млели.
– Вроде того. – Он застонал и отвернулся, показывая, что разговаривать ему тяжело.