Раздолбай схватил бинокль и направил его на горы — в одной из расщелин зиял чернотой железнодорожный туннель.
Один из Барракуд едва заметным движением прихватил свои штаны за лампасы и поддернул их кверху.
Раздолбай был уверен, что новый приятель блефует, и хотел его на этом поймать.
— Как теперь твои раздумья? — поинтересовался Раздолбай, чувствуя себя графом Калиостро и Казановой в одном лице.
— Какого еще арт-объекта? — забеспокоился Раздолбай.
— На даче есть, напомни, когда вернемся, — ответил Миша и так глубоко задумался о чем-то своем, что последние минуты до Майори они шли совершенно молча.