Скоростной лифт вознес их на предпоследний этаж. Таких номеров, как снял на эту ночь Мартин, Раздолбай никогда не видел и даже не предполагал, что такие бывают. В огромной гостиной с окнами во всю стену могли устроить танцы человек двадцать. Комнату при желании можно было разделить специальной раздвижной ширмой-гармошкой на два равных помещения с раскладными диванами, а за распашными дверями обнаружилась отдельная спальня с широкой двуспальной кроватью.
— Я ЗНАЮ, что поступок плохой и не собираюсь убеждать себя в обратном, — жестко прижал Раздолбай свой второй голос. — Это «этическая дилемма», но дело не в том, что пришло время поступать по принципу «умри ты сегодня, а я завтра». Не в том суть, что мне позарез нужны деньги и нет иного способа их достать. Дело гораздо важнее! Я решил, что не хочу быть придонным рачком и должен стать Барракудой.
— Ты с ума сошел — приперся?! — ужаснулась мама, увидев его на пороге.
— Я вся во внимании, — кокетливо сказала Диана, выпрямив спину и положив руки на колени, как примерная школьница.
— А надо было съездить со мной в мебельный, когда я просила, и был бы широкий! — отвечала мать. — Что ты мне предлагаешь, в гостиницу ее отправлять?