— Я не стал бы заказывать номенклатурный солодовый скотч, если бы у нас была цель сразу нажраться.
После остроумного ответа Валеры размышлять над «этическими дилеммами» Мартина не хотелось, а хотелось тоже шутить, по возможности еще более остроумно.
— Я не поеду, даже если будет десять билетов!
На этом Мурена щелкнул замками дипломата, в котором скрылись два подписанных договора, и направился к выходу.
— Хорошо, я понял. Допустим, у высшей цивилизации такое возможно.
— Уне вид амур! Ун ви пур саме! — запел он и медленно двинулся к зеркалу, вздымая руки на манер эстрадной дивы. По его замыслу, Мирей Матье забывала, что в ее одеянии нельзя делать смелых движений, и должна была конфузливо уронить платье, представ перед ним волнующе-обнаженной. С каждым шагом к зеркалу в висках Раздолбая все громче стучали молотки. Сознание улетало, взгляд затуманивался, и ему даже не приходилось напрягать фантазию, чтобы лицезреть в зеркале Мирей Матье, а не себя — он ее на самом деле видел.