— Я подумал, что лучше всего будет, если ты прямо сегодня полетишь в Ригу, — неуверенно объяснил Раздолбай.
— Хуже? Думаешь, мне может быть хуже, чем сейчас? Я не понимаю, что происходит! Ты сказала, что помирилась с Андреем, намекнула, чтобы я приехал. Я думал, ты выбираешь из нас двоих.
— Уж дядя Володя-то гонорарами не обидит, — предвкушал он, разглаживая ладонью первую страницу общей тетради.
Жребий внушил ему уверенность, что он все делает правильно, и пусть даже сомнения оставались, нарушить подсказанное монетой решение после пылкой мольбы, было для него все равно, что пойти против Бога. Теперь он скорее позволил бы Диане выйти из машины и остаться на улице, чем внял ее уговорам. В то же время, он чувствовал, что должен сгладить углы и как-то обосновать свое странное поведение.
— Большой макет у тебя? — спросил он, передавая пакет с рельсами в обмен на четыре хрустящих четвертака.
«Даже этого не могу… Даже этого…» — отчаялся он и расплакался так, словно ему было десять лет и это у него какой-нибудь злой парень отобрал дорогие кассеты.