Макс торжествующе вздернул подбородок – дескать, вот такой я молодец, все повернул по-своему. И вдруг, махнув рукой, рассмеялся и принялся сдавать карты.
Вскакивать не стал – зачем? Даже глаза открывать не спешил. Лежал на спине, жадно вдыхал ароматы – свежей травы, дыма, кипящего в котелке супа, собственного тела и горячей речной воды.
Шеф слушал меня внимательно, не перебивая вопросами, даже не комментируя. Так что я даже пару раз спросил: «Вы еще тут?» Очень уж на него не похоже.
Нумминорих снова молча кивнул – с таким же энтузиазмом, с каким принял приглашение войти в дом.
И в центре стола воцарился куриный пирог.
Кто больше всех выиграл от нашего брака, так это отец Хенны, сэр Глёгги Айчита. Он погиб в конце Смутных Времен и был вынужден сделаться призраком, чтобы присматривать за юной дочерью и своим бизнесом — старейшей антикварной лавкой Ехо, которая существовала чуть ли не со дня основания города и была не просто доходным семейным делом, но историческим памятником, официально признанным достоянием Соединенного Королевства. В конце концов, среди первых покупателей числился сам Халла Махун Мохнатый, пожелавший обставить свою королевскую спальню мебелью дочерей Ульвиара Безликого, а это уже не шутки.