«Я здесь», – ответила я, чувствуя, что эти слова звучат на удивление успокаивающе. Когда меня охватывает паника, говорю себе вслух: «Я здесь». Ведь обычно я этого не ощущаю. Мне кажется, что если на меня подует теплый ветерок, то я исчезну навсегда – так, что и ноготка не останется. Иногда эта мысль меня утешает, иногда угнетает.
Мы почти подошли к маминому дому, а действие наркотика достигло апогея. Мне казалось, что вместо волос по моим плечам струится теплая вода, и я покачивалась из стороны в сторону под неслышную музыку. Заметив раковину улитки на краю дороги, я устремила на нее взгляд.
– Джери, я не шучу. И не забудь на этот раз посыпать солью края бокалов. – Она повернулась ко мне. – Как трудно нынче найти хорошую прислугу! – пробормотала она с серьезным видом, даже не подозревая, что так говорят только в сериалах.
Я чувствовала, что мои мысли идут вразброд: слишком много старых предубеждений и субъективности. Мне вдруг отчаянно захотелось поговорить с Ричардом Уиллисом, приезжим, который относился к происходящему как к работе: материал собрал, в папочку подшил – принимайте, готово. Задание выполнено. Мне нужно было думать так же.
– У меня не получилось. Но я возьму. Карри, мне нужно несколько дней на подготовку материала. Хочу добавить местного колорита, поработать над этим копом. Думаю, люди почти уверены, что публичная огласка поможет ускорить расследование. Хотя здесь нашу газету никто не читает.
Джери все так же стояла в двери, теребя дешевые часы на руке, натянутая как струна, – несомненно, забылась, погрузившись в воспоминания. Неприятные.