Мысли Санина никак желали собираться в стройную логическую конструкцию, всё, что касалось мальчишки м Керимовых не желало встраиваться ни в какое логическое построение. Генерал перестал изображать из себя маятник и застыл на месте, он вспоминал тяжёлый разговор с отцом невольного путешественника по параллельным мирам и неустанно корил себя за то, что поддался напору учёного и обещал тому допуск в медицинский блок. Санину, хапнувшему от жизни лиха, во время разговора пришла отличная, как казалось на тот момент, идея. Чтобы удержать учёного рядом с собой и отчасти вернуть смытое в унитаз Стрижом расположение гениального физика. Генерал предложил Илье Евгеньевичу роль сиделки при сыне и чтобы график был круглосуточным, он осторожно намекнул о возможности присутствия в Центре матери или старшей сестры буйного юноши. За долгую карьеру в органах госбезопасности, он привык подчинять свои действия строгим, сотни раз продуманным планам, строил несколько путей отходов и просчитывал варианты возможного развития событий, но иногда в холодном разуме отпетого логика просыпалась авантюрная жилка, заставлявшая ломать выверенные схемы и строить то или иное действие, надеясь на удачу. В тот злополучный день железобетонные умозаключения рассыпались от одной мысли, что провала Стрижа не случилось бы, если бы мальчишку в переходной камере встретил кто-нибудь из родственников. Подчиняясь мысленно-эмоциональному озарению, генерал предположил благоприятный исход когда Керимов младший выйдет из комы, а то, что это произойдёт, он нисколько не сомневался. Окончание исторической беседы прошло под диктовку старого кукловода от органов госбезопасности - Керимов старший попался в импровизированную ловушку. Отец любил сына, наплевав на кровавое выступление отпрыска в третьем блоке, хм-м, теперь-то биологи разобрались, что причиной сжигающей ярости мальца был усыпляющий газ, который воздействовал на малого не так, как было запланировано. Кто бы знал, что идея, с блеском проведённая в жизнь, обернётся целлюлитными ягодицами для инициатора гениальных мыслей. Старый пройдоха забыл о многочисленных углах земного шарика и о сексуальном внимании инициативы к собственному создателю. Керимов, после освобождения из-под стражи и принесения цветастых извинений, дождался, когда Санина восстановят в должности, чтобы со старшей дочерью "прописаться" в медицинском блоке, душою разрываясь между Центром и третьей палатой травматологического отделения первой городской больницы. Учёный и его дочь дневали и ночевали возле пуленепробиваемого прозрачного с внешней стороны стекла, отгораживающего "палату" сына от такой же, но выделенной специально для заботливого родителя. Жена учёного не отходила от Ольги, которой не посчастливилось быть зажатой между кузовом микроавтобуса и сиденьем, заработав таким образом переломы ног, один из которых был открытым. Просто чудо, что девочка не умерла от потери крови...