Мужчина резко повернулся к нам, явив перекошенное от ярости лицо. Я ужаснулась, увидев его глаза. Бешеные, яростные и мрачные глубины ада скрывались в них. Ахнув, я прижалась всем телом к Рене, вызвав в нем раздражение, правда не ко мне.
— Мы профессионалы, мадам, поэтому нашей жизни ничто не угрожает! Тем более, такие переделки вносят в нашу довольно пресную жизнь своеобразное развлечение. А насчет денег, то… ваша компания обратилась за помощью к одному, хм-м, скажем так, человеку, который имеет в ней свою долю, а вот он уже в свою очередь обратился к нашему главе с просьбой вытащить вас из сложной ситуации. Так что насчет средств, затраченных на ваше спасение, можете не волноваться.
Рэнульф мрачно усмехнулся, но все же добродушно ответил.
Он слегка удивленно поднял смоляную бровь и, сверкнув зеленью глаз, мягко ответил, словно погладил своим бархатным голосом.
— Мое настоящее имя Илана Стоун! Я родилась и выросла в Калифорнии, в маленьком городке Доунсе. Мы с мамой и папой жили в стае Дурси. У нашего вожака был сын Итан. Когда мне исполнилось пятнадцать и я первый раз обернулась, он начал меня преследовать. И никто кроме моих мамы и папы не осаживал его, когда он ко мне приставал. Все боялись его отца и мать, хотя ему самому к тому времени уже сорок лет стукнуло. Когда мне исполнилось шестнадцать, по правилам нашей стаи я участвовала в своем первом пробеге вместе со стаей. Итан выследил меня и… Он… Он изнасиловал меня. Моя мама нашла нас, когда он уже поставил на мне свою метку, хотя и не являлся моей истинной парой. Она в ярости оторвала его дурную голову, но потом появились остальные вместе с вожаком. Вульф Дурси как только увидел тело Итана, кинулся на нас с мамой. Папа помешал, но так получилось… Папа был слабым вером, поэтому… Сначала погибла мама, а потом и папа. А мне удалось сбежать. Я примкнула к цирку и год таскалась с ним, живя в клетке как животное. Почти потеряла себя, но однажды увидела Лизи Барнс, самку из нашей стаи. Мама с ней часто общалась, и я помнила ее телефон. Я позвонила ей и поинтересовалась делами в стае. Она сказала, что меня ищут и объявили большую награду за поимку. А еще она сказала, что Вульф поклялся именем сына, что лично сдерет с меня шкуру, как только меня вернут в стаю. Прошло четырнадцать лет с того звонка, но ты сам знаешь, что для мести и для памяти вера это ничто! И я так боюсь, что найдут, вернут и сдерут, ты не представляешь.
И снова усмешка на лицах обоих веров и замечание Трейса.