Тут к Сергею снова вернулось ощущение, будто он вот-вот упустит нечто очень важное. Черт побери, но что же именно?! И о чем там бормочет Остерман?
— Я хочу сделать по-другому. Вот, смотри.
Ладно, подумал Сергей, у меня память хоть и не такая, как у Глаши, но уж один-то эпизод я смогу промотать в замедленном режиме. Итак, вперед выходит Аглая. Интуиция… пожалуй что, молчит. Смотрю на девицу и думаю — господи, ну до чего же не красавица, просто слов нет! Так, повторяю это уже сейчас — снова пусто. Значит, возвращаемся назад. Я тогда сделал шаг вперед, присмотрелся и прикинул — она ведь даже страшнее Мавры… эврика! Вот что показалось мне интересным. И, значит, самое время озадачить бабку.
Император нисколько не кривил душой. Ведь если бы он всерьез боялся смерти, то разве согласился бы на перенос, в результате которого место умирающего Петра Второго мог занять труп Сергея Новицкого? То, что такой исход хоть и маловероятен, но не исключен, от него не скрывали.
— Ну, это поправить недолго. Слухи там распустить, что он из людоедов, например, происходит, после крещения делом этим заниматься вроде перестал, но все равно — пока с утра кого-нибудь не повесит, ему кусок в горло не лезет. И дать в помощь кого-нибудь незаметного и лишней добротой не обремененного, чтобы, значит, Абрам Петрович только воровство вскрывал, а этот незаметный потом приговор выносил и приводил в исполнение. Хорошо, над этим я подумаю. А ты начинай соображать, где и в каком порядке крепости вдоль своего будущего пути ставить да чем и когда тамошние магазины загружать.