Поскольку усилия местных органов приносили мало толку, в октябре в зерновые районы отправились чрезвычайные комиссии — прямо как в 1927 году. На Украину поехал Молотов, на Северный Кавказ — Каганович. Районные руководители и председатели колхозов летели со своих мест, как вспугнутые птицы — некоторые из партии, а кое-кто и под суд. Какой-то толк от всего этого был — вот только какой? Зато снова начали плодиться «перегибы».
Единственный способ борьбы с эрготизмом — очистка зерна от спорыньи. Судя по тому, что в России за двести лет — с 1710 по 1909 г. — было зарегистрировано 24 крупных эпидемии эрготизма, этим способом регулярно пренебрегали. Учитывая психологию хлеботорговца и состояние здравоохранения Российской империи, скорее всего, пренебрегали не по невежеству, а из-за банального шкурничества: для себя зерно очищали, а на продажу — и так сойдет!
А потом, спустя много лет, селяне будут рассказывать, как злобная власть накладывала на них все новые и новые обязательства по хлебозаготовкам и вывозила зерно «под метелку». Естественно, накладывали — если обозы из хозяйств ушли, а по данным заготовительных пунктов ничего не сдано.
Итак, кто тот «крестьянин», которого правительство желает видеть богатым и достаточным? Каким образом он достигнет достатка, если земли на всех не хватит при любом раскладе? И тем более, каким образом он достигнет достатка, если дело вообще не в земле? Никакие прибавки земли не сделают 10 миллионов бедняков успешными хозяевами. Хотя бы по той простой причине, что хозяйства их останутся мельчайшими и отсталыми: лошадь, соха, серп, навоз…
Если бы голодали фатально, скот съели бы весь или почти весь. Но ведь не съели же!