— Что это было? — спросил меня Боха, когда мы покинули "гостеприимный" кабинет.
— Спасибо тебе, белобрыска! — улыбнулся я, запуская в сестру снежком.
— У-у, подруга дней моих суровых, кому-то пора баиньки.
— Э-э, — белобрысая фурия несколько опешила, — не мог подождать, пока я выйду?
Учёба занимала по четыре-пять часов в день, суровая контролёрша, которую я ловко нагрел с Уваровым, не давала мне спуску. В отместку я поднимал это блондинистое чудо с мозгами брюнетки ни свет, ни заря. Саша на выходных и каникулах любила понежиться в постели, но моё надзорное око пресекало всякие поползновения к сибаритству. Так и мы и жили, по-доброму гадя друг другу, что вносило некий колорит в нашу далеко неспокойную жизнь.
— …., - отпрянув от окна и перекошенной морды Молдавана, грязно выругалась моя подруга, подхватывая и надевая на себя купальник. — Что пасть раззявил, Бер, одевай трусы. Станция!