Михаил и Рим засмеялись — кажется, поняли шутку герра Шульца. Если это была шутка.
Впрочем, этому обстоятельству я был только рад — труба звала на подвиги и Луиджи возбужденно бил копытом, требуя подробностей о покушении, адрес моей ночной гостьи и немедленного раскаянья во всех злодеяниях, вызвавших подобный эксцесс.
На ее правой щеке и лбу кровоточили широкие ссадины — будто тащили ее в этот подвал за ноги, лицом по каменным ступеням. А в остальном она была той самой Лейлой, что уехала от меня за пять минут до покушения. Чуть подурневшей и утомленной, без боевой раскраски светской львицы, но это определенно была она.
— Нет, — неожиданно громко произнес Карнаух, я даже невольно вздрогнул. — Не хочу. Херка с бугорка им, а не нашего золота! Но почему вы думаете, Зак, что вы для меня предпочтительнее?
И тотчас пришло понимание, что наверху остались никакие не грабители. Они пришли убивать меня. И других причин появление этих ублюдков в моем доме нет! «Вот он, я его вижу!» — даже визитной карточки просить не нужно, чтобы понять, что орать такое может только нанятый ассасин.
— Пустяки, офицер! Просто ночное освещение. Не берите в голову.