Труди быстро смекнула, что надо делать и даже Альма перестала сопеть и ершиться, а принялась умело работать иголкой, едва успевая вдевать новую нитку. Мне доверили только самую грубую, по их мнению, работу - подшивать низ и рукава. Тканую золотом тесьму по краям они приметывали со скоростью швейной машинки прямо на мне, как и продергивали шнуровку в наспех обшитые дырочки. Точно такой же жакетик я носила в Гедерсберге, когда работала служанкой у хромого Ганса. Двойник того, гедерсбергского, получился не хуже, а даже намного лучше, поскольку шился на меня.