- Нормально, - пробурчал он, работая ложкой. - Шестерых записали в Райбере, а в Корц не успели. Дорога туда длинная, а пока в Райбере старосту искали да разбирались с селянами, так время и ушло.
- Сейчас, герр Рихтер, дам. - Конрад повозился и протянул мне ложку, вытерев ее о рубашку. - Не ходите одна в темноту, фрау Марта.
- А то я не знаю, как наши псы брехают! Эти по следу бегут, так звенят беспрерывно, а наши глухо лают, когда зверя чуют или овец в стадо сгоняют. Их так далеко и не слышно, а эти заливаются...по следу бегут, сразу ясно.
Камни стали поменьше и я перешла на легкий бег, придерживаясь правого края, где трава пыталась прорасти везде, где только можно. Каменная река спускалась вниз, делая незначительные изгибы и теперь уже было понятно, что это действительно русло пересохшего потока, образующегося после таяния снегов. Впереди мелькнула блестящая поверхность, я ускорила темп и вскоре вылетела на берег, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам.
Быстрый шаг по мостовой выбивал этакую дробь перестука каблуков и я приветливо улыбалась всем встреченным по пути, вежливо здороваясь. Только вот ответа не дожидалась, а то можно на полдня застрять, выслушивая чужие обиды и жалобы на здоровье. Миновав городские ворота, я поспешила к обнесенному каменным забором крепкому дом, откуда доносился рев младенца. Опять кто-то народился в многочисленном семействе Шмайделя, живущем этаким муравейником. Многочисленные сыновья, невестки, дочери, внуки, племянники и прочие родственники жили так тесно и кучно, что порой казалось, что здесь гудит неумолчный пчелиный рой. Обойдя забор, я толкнула маленькую калитку сзади и попала в собственно мастерскую, где стоял невообразимый запах дубящихся кож, из-за которого и жили они за пределами города. Шмайдель, кажущийся суровым на вид, кряжистый широкоплечий старик, отряхнул черные руки и радостно улыбнулся, сверкнув щербинами между зубами.
- И правда, - согласилась я. - Пошли туда, по ногам вдарим!