Дорога здесь была прямая, как стрела, ныряла вниз в распадок, пробегала под скальным карнизом и дальше круто поворачивала налево, огибая скалу. На этой самой скале был устроен каменный затор, который по задумке Раделя смахивался вниз с помощью одной глыбы и перекрывал дорогу вперед, а сзади в это время уже должны были повалиться подрубленные деревья, отрезая путь назад. Арбалетчикам полагались два места на скальном карнизе, откуда простреливалось пространство с обеих сторон и еще одно чуть подальше от него, чтобы не допустить возвращения охраны на обратную дорогу.
Окошки были сделаны под самым потолком и такие широкие и низкие, что выбраться через них даже мне было затруднительно, не говоря уже о взрослых мужчинах. Света через них практически не проникало и все повалились на остатки сена по углам, только Хайнц с Петером ушли к окну.
- Ты еще не знаешь подробности жизни твоей Марты! - завопила юная поборница справедливости, став при этом похожей на черепаху еще больше. - Все говорят, что она ходила с наемниками, а они ограбили и бросили ее...
- Мы лошадей в Корце оставили, как герра Миллера встретили, - Юнг выпятил вперед нижнюю челюсть и посмотрел на всех взглядом победителя, - потом верхами было не проехать, пришлось пешком идти. Следы хорошо были видны, но и уходили они быстро, видать, чуяли нас на пятках. Здорово помогло нам то, что они с тяжелой поклажей были, мешки просто так не унесешь. Да и сами дохлые, не нам чета. Из всех только трое рубились до последнего, вон, Хогану ногу задели, едва кровью не истек.
Постаравшись улыбнуться как можно милее, я подтянула бокал с вином и сделала вид, что пью. Мой кавалер наклонил голову и его взгляд был ох, как далек от обожания и лести, даже дежурная улыбка пропала, а выражение лица стало серьезным и непроницаемым. Но длилось это совсем недолго, потом он снова приобрел вид радушного хозяина и вежливого собеседника.