— Нет, не снимаю. Только когда моюсь. Да и то они воду держат.
Неприятно засосало под ложечкой, усиливалось ощущение безнадеги.
Но в комнате уже никого не было. Смятая постель, потертый ковер. Ни ног, ни ботинок, ни куртки, ни свечения.
Хорошо было бы, умей Рен перемещаться сквозь стены. Потому что не дело это — взрывать тридцатиэтажное здание на одной из главных улиц города. Но даром телепортации на Уровнях не обладал никто.
Я хмыкнула. Да, бабуля у нас умела порой нудить так, что фашисты бы сами перевешались, лишь бы в одной комнате с ней лишней минуты не сидеть. Но это случалось только иногда, когда та была не в духе. И чем старее, тем спокойней и покладистей она становилась.
— Я всего лишь сказала, что не в настроении для шопинга.