Витиеватые часы с маятником, стоящие на каминной полке в зале, деликатно пробили шесть часов. Я автоматически сверилась с наручными — 7.05. Другого и не ожидалось. Я села в кресло и задумалась.
— Здесь очень много людей из разных миров. Мы ввели единую речь, ее понимают все, кто пересекает границу.
Нужно было срочно исправлять настроение, но как это сделать, идей не возникало. Лишь росла в душе разрушительная волна злости и отчаяния. На все подряд.
Тычок в загривок. Розовый нос окунается в белую жидкость, она забивается в ноздри; котенок фыркает и упирается всеми конечностями.
И натянутые до предела нервы. Сожаление о рухнувших планах, возбуждение от первого серьезного поручения, исходящий от молчаливого водителя холод.
— Ох, как быстро… — я отняла взгляд от крыльца и посмотрела на Дрейка. — Скажи, ты специально кружил непонятно где, чтобы было время поговорить?