– Не стой. Ищи рычаг. И найди несколько камней, чтобы были более-менее правильной формы, небольшие, но потяжелее. Хорошо, что мне не прострелили правую руку…
Впрочем, Ираклий не относился к тем, кто делал поспешные выводы и поддавался первому впечатлению. Нет, конечно же первое впечатление зачастую было самым верным, но все же… Все же…
– Куда? – спросил Шагровский, невольно усмехнувшись, но в этой усмешке не было ничего общего с улыбкой. – Если мы пойдем понизу, нас догонят через пять минут. Ну через десять. Слышишь? Три квадроцикла, кажется?
Росинант оказался белым пикапом с двойной кабиной, в которой мирно дремал водитель. Открытый кузов железного коня был аккуратно выметен, и Валентинов чемодан немедленно отправился в угол, правда, до того Шагровский извлек из него пакет с домашним гостинцем и вручил дядюшке.
Чувство было неприятное, но вполне объяснимое – и усталостью после перелета, и сменившимся климатом, и массой новых впечатлений, которые действуют на любого путешественника, каким бы опытным он ни был. Валентин знал, что бывают на свете места, которые на любого приезжего действуют, как взгляд чекиста на арестованного. Но знать в теории и почувствовать на собственной шкуре – суть разные вещи.
Кто управляет прошлым, тот управляет будущим: кто управляет настоящим, управляет прошлым.