Завидев деньги, корчмарь нетвердою рукою наконец-то поставил миски с кусками рыбы на стол и замер, не веря своему счастью. Пять золотых номизмов с ликом императора Константина Восьмого! Пять настоящих золотых солидов!
Он сделал еще шаг, окунаясь в душное, смердящее сотнями старых смертей болото воспоминаний, в котором была одна особенная, незабываемая, самая страшная для него, видавшего многое. А Иегуда видел много такого, о чем не хотелось ни вспоминать, ни рассказывать.
– Неужели так долго? – спросил итальянец с грустью. – Мне казалось, что мы виделись от силы пару лет назад.
– Ты умрешь, Варрава. Умрешь в муках. И я буду смотреть на твои страдания. С радостью. А командовать твоей казнью будет он!
– А если это на память? – предположила девушка. – Перстень же не всегда носят для украшения? Так? Мало ли как попало к мумии это кольцо… Казненный римлянами друг, сын, отец! Ведь уже понятно – мы нашли одного из сикариев, а для них умереть на кресте было делом обычным!
С того момента, как на Восточное полушарие спустилась ночь, внешний контроль над операцией стал практически невозможен – оставалось только ждать сигнала об окончании затянувшейся на вторые сутки акции по обычным каналам связи.