— Ну, а Вы что молчите, Семён Алексеевич? — спросил Сталин Лавочкина.
— То есть: они могли это сделать, но не сделали. Я Вам больше скажу: «Хоум Флит» не мог сдержать русских на берегах Канала. Поэтому и было принято решение о военном союзе с ними. Их лучше иметь друзьями, чем врагами.
— Немного не в своей тарелке, Лаврентий Павлович. Впервые на таком приёме, хорошо, что не очень много людей. Немного свободнее себя чувствуешь.
Прошло ещё два дня. За три минуты до окончания срока ультиматума, у меня зазвонил телефон из Вашингтона. Джонсон принял условия ультиматума. Канадская и Мексиканская армии перешли границу.
— Стойте, Аркадий Дмитриевич! Куда вы! Что НАМ ответить Владимиру Яковлевичу? — Швецов сел.
Я открыл обе машины, и, Королёв и Берия более получаса их рассматривали, расспрашивали меня. Переводчику мы сказали пока ничего не переводить, и фон Браун с охранником осматривал самолёт снаружи. Затем Королёв вылез из кабины, и подозвал Брауна с переводчиком. Он залез в кабину, и очень заинтересованно осмотрел всё. Не задал ни одного вопроса, спустился на землю и что-то сказал по-немецки. Берия спросил у переводчика: «Что он сказал?»