Они приехали около двенадцати, и мы на ЗиСе поехали в Пансионат, недалеко от Чкаловского. На долгие несколько лет это воскресенье: 22 июня 1941 года, стало единственным нашим выходным днём.
— Глупый ты! Паша всё предусмотрел! — она зажгла свет и вытащила из тумбочки испанский паспорт, довольно мятый и с множеством отметок, и показала мне фотографию черноволосой худощавой женщины, у которой только овал лица и глаза выдавали мою собственную жену.
— Кушайте, Сергей Павлович. Не стесняйтесь!
Я доложил, что промышленность полностью укомплектовала истребительную авиацию и авиацию ПВО. Создан задел в полторы тысячи истребителей всех марок. Идет плановое перевооружение штурмовых полков. Смешанные дивизии полностью прекратили своё существование, созданы Воздушные Армии и специализированные дивизии по типу самолётов: истребительные, штурмовые, бомбардировочные, торпедоносные и авиация дальнего действия. После реорганизации, выявлен профицит самолётов. Техника складирована, есть излишки устаревшей техники и запасных частей к ним.
— Бедная ты моя! Натерпелась сколько! Извини, без сознания был. Я более-менее очухался за день до твоего приезда.
— Второй вопрос более серьёзный: О Туполеве и Бартини.