– Слава Богу, – сказал я, – вы не представляете, как я переживал ваше отсутствие. Одна мысль о том, что этот пьяный сброд…
Он округлил глаза в фальшивом недоумении.
– Послушай, – сказал он, – жизнь – это театр. Факт известный. Но вот о чем говорят значительно реже, это о том, что в этом театре каждый день идет новая пьеса. Так вот теперь, Петя, я такое ставлю, такое…
Сердюк некоторое время молчал, соображая, что это значит. Ясно было только одно – это не значило ничего хорошего.
– Верно, – сказал Чапаев, с силой проводя щеткой по спутанным конским волосам, – умею. А потом как дать из пулемета…
– Самое интересное, – тихо прошептал я, – что я тоже.