Магазин все еще был закрыт. Но с каждой минутой в душе Фрера крепло чувство узнавания окружающего. Городской шум, тепло камней, жесткость освещения. И еще нечто трудноопределимое, свойственное средиземноморскому климату, — может быть, ветер, прилетевший с моря и из глубокой древности? У Фрера не было ничего — ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Но здесь он чувствовал себя как дома.
То было последнее, что она увидела. Волна поглотила их обоих. Анаис зажмурилась. Пена впилась в нее тысячью пальцев. В талию, грудь, голову. Приглушенный мир воды. Каменный скрежет. Не пасть под ударами убийцы — уже победа. Но для окончательной победы — остаться в живых — ей не хватало сил.
— А это правда, что быков для корриды никогда не подпускают к самкам? Чтобы были злее?
Пока Анаис нащупала лишь одну точку соприкосновения между этими тремя мифами. Каждая из легенд касалась отношений отца с сыном, и в частности с трудным сыном. Минос заключил Минотавра в Лабиринт, потому что тот был чудовищем. Икар погиб по собственной глупости, вознесшись слишком близко к Солнцу. Крон же был отцеубийцей: он изувечил и убил собственного отца, чтобы править вселенной.
— Извини, но мне надо закрыть эту чертову дверь.
Взгляд из презрительного сделался недоверчивым: менеджер задумался, откуда свалился этот тип.