Фрер молча кивнул. Он все так же безотрывно следил за дорогой. Бискарос. Мимизан. Мезос… Сосны, сосны, сосны. И моросящий дождь. Однообразие ландшафта все сильнее давило на нервы.
Шампунь улыбнулся беззубым ртом и объяснил, как пройти к отелю.
— Фифи-то? Фифи я знаю! Он всегда говорит, что сердце у него работает в режиме сто двадцать, а мозг — в режиме восемь и шесть.
Пристроившись под аркой, он продолжил наблюдение за служебным входом. Судьи и адвокаты прибывали небольшими группами, переговариваясь на ходу. Почти никто не показывал пропуск, но охранники, сидевшие в застекленной кабине, не обращали на это никакого внимания. Януш решил, что он в своем костюме и плаще имеет все шансы смешаться с очередной группой и проникнуть в здание. Ни страха, ни озноба он не чувствовал. Напротив, ему было жарко, — очевидно, его грел адреналин.
Он даже испугался, как бы не расслабились сфинктеры — естественная реакция организма на стресс.
— Ага. Мы были в шоке, а ведь она оказалась права. Угомонила парня за пять минут. Получите — распишитесь, за все про все три тысячи евро. А мы потом ночь напролет надрывались, чтобы у него снова встал…