После воскресного предупреждения начинаются санкции. Возвращайся домой без разговоров. Она сменила Флери на эту поднадзорную свободу. Железную лапу тюрьмы на бархатные перчатки отца.
— Насчет «Метиса», — пробормотал он. — Чем дальше, тем дело темнее…
— Запаниковал? — Обоповец зловеще усмехнулся. — А по мне, так он самый наглый сукин сын, какого я только видел. Чего ему от тебя понадобилось?
Но номер 37 оказался заросшим грязью каменным домиком. Он торчал на вершине холма в окружении пырея и кроличьих нор. Дождь стучал по дереву, земле, забору, словно месил ком серой глины. Лишь красная крыша сверкала, будто свежая рана.
Он остановился на флотилии макетов, стоявших по краю галереи. Длина каждой модели — 70–100 сантиметров. Тут же у него возникла уверенность, что деньги спрятаны в одном из корпусов… Осторожно взяв в руки первое судно, «America’s Cup J-class sloop», если верить гравированной латунной табличке на подставке, он приподнял палубу. Корпус был пуст. Он поставил корабль на место и взялся за следующий — двенадцатиметровую яхту «Columbia». И здесь ничего. Настала очередь «Gretel» Royal Sydney Yacht Squadron, «Southern Cross» Royal Perth Yacht Club, «Courageous» New York Yacht Club. Но и они оказались пустыми.
Софи уставилась на него жирно подведенными черными глазами из «Тысячи и одной ночи». Он же не сводил глаз с рисунков на ее коже — красноватые разводы и узоры, нанесенные хной, сливались, вызывая странные ассоциации: Восток, пустыня, смерть.