— Абсолютно все равно, — сказал я, вставил свое имя и подписался.
— Привет, — сказал я. Надо же было с чего-то начинать.
— Попался, с-скотина! — заорал пьяный, порываясь схватить меня за грудь свободной рукой.
— Но-но… Полегче. Здесь вам не Париж. Патлы сначала укороти, а то сидит как перш…
На нас никто не оглянулся. Дама проплыла в передние ряды, а я присел в кресло поближе к двери. Теперь я был почти совершенно уверен, что пришел сюда зря. В зале молчали и покашливали, от толстых сигар мирно тянулись синеватые струйки дыма, многочисленные лысины покойно сияли под электрической люстрой. Я обратился к картине. Я неважный знаток живописи, но, по-моему, это был Рафаэль, и если не подлинный, то весьма совершенная копия.
— Что, не соглашается, стерва? — сказал бармен сочувственно. — Заходите, чего там, побеседуем… Скучно.