— Я думаю, они специально дают всему этому сгнить, чтобы получился запах посильнее, — со знанием дела сказала Гермиона, зажимая нос и нагибаясь, чтобы разглядеть сгнивший рубец.
— Привет, привет, — сказал Почти Безголовый Ник, вздрогнув и обернувшись. На нем была изысканная шляпа с плюмажем, из-под которой спускались длинные вьющиеся волосы, и туника с жёстким воротником, скрывавшим почти разрубленную шею. Он был бледен, как дым, и Гарри видел сквозь него тёмное небо и ливень за окном.
Гарри вышел через заднюю дверь. Стоял чудесный, солнечный день. Он пересёк лужайку, плюхнулся на садовую скамейку и стал напевать себе под нос: «С днём рожденья меня… С днём рожденья меня…»
— Может быть, оно может становиться невидимым, — сказала Гермиона, вываливая пиявок на дно котла. — Или, может, оно способно замаскироваться под что-то… притвориться доспехами или ещё чем-нибудь. Я читала об упырях-хамелеонах…
— Послушайте, — сказал Гарри, пока она подходила ближе и ближе, — если вы двое всё время будете летать вокруг меня, то я поймаю Снитч, если только он сам залетит ко мне в рукав. Присоединяйтесь к остальной команде и дайте мне самому справиться с этим взбесившимся Бладжером.
Он оглянулся через плечо. Рон стоял далеко позади, и, казалось, отчаянно боролся с желанием убежать подальше.