Еще одна порция снарядов, бешено урча и визжа, пронеслась над гостиницей – на запад, в сторону вражеской обороны. Дождь лил, не переставая, колыхался серой пеленой, и за дождем почти незаметно было наступающего рассвета.
– Я сказал – пойду, значит – пойду! – заорал командир.
– А вот и не один. Вон они, мои, идут. Я их тут ждал.
…Вильма ван Гельден умирала. Летевший по воздуху, как боевой метательный диск древности, кусок кунга отрубил ей ноги по бедра. Голландка, хрипя, тупо смотрела, как ширится и растекается лужа крови вокруг нее, как медленно ползет с другой стороны язык горящего бензина.
– Не. Это за рекой, сейчас их, наверное, уже со всех сторон обложили.
Что уйти не удастся, Юрка понял, когда они лежали в кустах вдоль дороги – тяжело дыша и слушая, как в ста метрах от них разгружаются с грузовиков солдаты. Бежать мальчишки не могли – ноги не держали, они бежали до рассвета, разодрали в кровь лица и руки и теперь должны были хотя бы пару минут передохнуть. А потом бежать будет уже поздно.