– Сынок! – крикнул кто-то, я не понял кто.
Обе группы летели впритык по темноте: чуть раньше вылететь – еще светло, чуть позже прилететь – уже светло. И с минимальным резервом горючего. Я не говорю о таких мелочах, как торпеда на подвеске – сам ее вид меня слегка нервировал.
– Тут… Мама. И сестра младшая. Мы из Тамбова… Я из-за них…
Он снова упал и пополз. Пополз, утопая в снегу. Потом заставил себя встать на колени и двигался так, пока не услышал…
В такие минуты надсотник чувствовал себя бесконечно усталым и тяжело виноватым.
– Ты… ты что?! – тонким от этого гнева голосом сказал он. – Бросить тебя?! Ты…