– Ладно, – проворчал Ромашов и хмыкнул. – Казаки-то в ислам не обратились?
В общем, печка работала. В связи с чем – да чтоб всех разорвало, кто эти книжки писал! – Светик вспомнила, что в печках раньше парились, и она об этом читала. После этого девчонки стали поглядывать на нас с нехорошим интересом, как будто не париться собрались, а прямиком варить нас.
– Будете спать, пока не выспитесь, – через плечо сказал Денис, уже ходивший около мотопланеров. – Пацаны, как придете на двор – поднимите Олежку Барбаша, пусть сюда идет, мы с машинами должны разобраться. И ракеты снять… Кстати, Сашок, ракеты и установка тут ни при чем. Ты так дергал, что провод у электроспуска оборвал. Лучше б руки себе…
– У тебя… – Губы Дашки прыгали. – У тебя… глаз…
Все три планера скользнули в ущелье – один за другим, синхронно падая на крыло. Мы забрасывали сухие пайки горным стрелкам, наступавшим на Поти и Кобулети – в такие места, где не могли летать вертушки, а сброс с самолетов грозил тем, что груз останется лежать где-нибудь в ущелье или вообще попадет в руки врагу.
– Что?! – Палмеру показалось, что он перестал понимать русский язык. – Что ты сказал?!